Крупный план Майкла

Когда гуляешь по книжному магазину, то всегда там лежат сказочно красивые, отпечатанные на мелованной бумаге и с достаточно хорошим дизайном и полиграфией книги. Но у них есть один недостаток — они дорогие. И для себя их, как правило, никто не покупает.

И потому толи из-за этого, толи по другой причине, у меня выработалась аллергия к подобным "дорогим" книгам. Даже когда берешь её с полки, листаешь, то всё равно не покидает ощущение, что эта книга либо для очень богатых людей, либо для шибких профессионалов. Короче говоря, за неимением возможности купить такую книгу, сознание быстро находит оправдание — они в принципе бесполезны и меня не достойны.

Но на днях Катя подарила мне на ДР книгу их подобной серии. Называется она "Цифровая фотография: крупный план", автор — Майкл Фриман. Честно говоря, сначала подумал, что Катя с ума сошла дарить такие дорогущие книги. При этом в голове всё ещё оставался и напоминал сигнал о том, что такая книга бесполезна, меня недостойна и вообще — зря потраченные деньги. Первые сомнения в неверности моих предположений возникли сразу после того, как я разорвал подарочную обёртку и заглянул внутрь. Катя ещё каким-то непонятным образом умудрилась открыть на главе "Минимализм" — моём любимом стиле, в который я всё больше влюбляюсь.

Но самое главное было конечно тогда, когда я читал, смотрел и думал над книгой. Отменные фотографии и грамотные советы всё настойчивее говорили: "Иди и снимай, пробуй сам!".Кроме того удобна сама структура книги: один разворот — одна глава. Единственное, что можно отметить в качестве минуса, так то, что некоторые технические (Физика. Раздел "Оптика" — в школе я это хоть и старался понять, но тяжеловато по-прежнему 🙂 ) детали сложно понять моему гуманитарному уму.

Вообщем, книга открыла для меня совсем новый мир в том, в чём я снимаю наиболее часто (!) — в мире крупного плана, макросъемки. А ещё вконец разбила мой принцип при фотографировании — ничего не трогать, не изменять и снимать так, как есть на самом деле. Теперь безумно хочется поснимать постановочные сцены, натюрморты и т.д. Что меня особенно в этом привлекает — невероятные сложности и возможности игры света и тени.

Здорово — одним словом! Такие подарки очень ценны. Спасибо, Катюш 🙂

P.S. Тут же хочется отметить невероятную фразу американского фотографа Элиота Портера, сделавшего  "для становления эстетики близкого, пристального взгляда на природу больше, чем кто-либо другой", которую приводит Майкл Фриман. Портер писал: "Я не снимаю с умыслом. Я делаю фотографии ради неё самой, не задумываясь, как она будет использована".
А-я то думаю, почему меня так тянет "поснимать". У меня ведь сейчас лежат тысячи фотографий, сделанных летом, которые я даже не разобрал!

«А что же давали душе народа?»

Сейчас наконец-то читаю книги, которых всё никак не мог прочитать в течении учебного года. Одной из первых прочитанных книг стали воспоминания "представителя высшей управленческой элиты Российской империи" Сергея Николаевича Палеолога — "Около власти. Очерки пережитого". Не могу удержаться, не процитировав большой, но столь актуальный сейчас отрывок из его воспоминаний:

"Я всегда искренно негодовал на отдел придворной печати и придворную цензуру. Следует поражаться, как бесталанно, нежизненно и, скажу, вредно исполняли они свое важное назначение. Что читала большая публика о Царе? Парады, торжества, праздники, юбилеи, балы, выходы, смотры, маневры. О каких словах и действиях Царя сообщал этот пресловутый отдел печати? "Пью здоровье славного лейб-гвардии такого-то полка"… Обращалось внимание только на внешнюю, показную сторону царской жизни, на блеск, звуки труб и фанфар, мишуру. А что же давали душе народа? Знал ли он, что делал, чувствовал и переживал изо дня в день в тиши своего кабинета наш добрый и любвеобильный Царь? Почему эта строгая, неразумная и тупая цензура не считалась с психологией общества, с запросами населения и замалчивала все, что могло в созании масс вознести Царя на подобающую высоту? Я неоднократно поднимал вопрос, чтобы наиболее яркие резолюции, проходившие через мои руки и характеризовавшие работу и сердце Царя, делались достоянием повременной печати. Напрасные усилия! Придворная цензура, руководимая далекими от жизни, косными и мертвыми людьми, упорно питала своими сообщениями критику, направленную против Царя, и замалчивала все, о чем следовало кричать и, в интересах Монарха, публиковать во всеобщее сведение."

Я никогда не понимал закрытую от общества власть. Не говоря уж о том, на каких собственно основаниях она закрывается, всегда поражался глупости подобного закрытия. Очевидно, что та власть, которая делает вид, что она публична, открыта, которая как бы пускает обывателя к себе — будет пользоваться у населения гораздо большей поддержкой и пониманием. Население, увидев такую открытую власть, подумает — да, она "наша", "своя".  Вероятно, такое мышление и не нравится тем, кто стремится закрыться. Ведь тогда, при закрытой власти, создаётся ощущение неприступности, элитарности и строгой корпоративности. Другими словами: "нечего вам, народ, смотреть на нас (т.е. претендовать на нашу власть)". Открытая же власть говорит иначе: "Граждане, вы видите, что мы — такие же, как и вы! Так что принимайте активное участие в строительстве нашей жизни".
 

Потому меня просто ввёрг в восторг вот этот снимок президента США Барака Обамы:

Полное нарушение этикета, политической иерархии и проч. и проч. Снимок показывает: Я, Обама, хоть и президент, но такой же как и вы, граждане. Потрясающий снимок. Такие и прибавляют электората, такие и делают власть открытой, такие и предотвращают Потрясения.

А как похожи!

Готовясь к последнему экзамену в этой сессии по истории России, натолкнулся на вот эту картину:

Представьте Николая II без бороды и в пиджаке.
Я поразился сходству с Медведевым!
Судите сами:

P.S.Покопавшись немного в Интернете, выяснил, что тема старая. Выходит, что я не первооткрыватель 🙂