В продолжении вчерашнего поста про некоторые аспекты раскрытой Эдвардом Сноуденом информации о слежке американского правительства за гражданами своей и других стран, хотелось бы затронуть отдельно ещё одну тему. Почему массовый сбор данных опасен для каждого конкретно и в целом для "здоровья" общественных институтов?
Сразу договоримся, что хоть Эдвард Сноуден раскрыл данные утечек своей родной спецслужбы, мы будем иметь ввиду, что такими делами занимаются не только американцы, потому и речь — о всех, кто занимается подобным. А это, думается, любая более-менее развитая страна.
Итак, спецслужбы уже научились собирать колоссальный массив конфиденциальной информации: где вы находитесь, с кем и во сколько общаетесь, на какие темы переписываетесь, что ищите и какие финансовые операции совершаете.
— Ну и пусть, — скажите вы. — Я ничего ужасного и незаконного не делаю.
Это может быть действительно так. Но давайте учитывать ещё два важнейших фактора.
1) Все данные могут быть записаны и храниться долгое время.
2) Спецслужбы обладают данными относительно колоссального количества людей и событий.
Естественной, такой огромный массив информации человеческий мозг не сможет обработать, поэтому задаются аналитические алгоритмы, которые связывают информацию между собой и выдают какой-то результат.
Всё может быть случайным совпадением, но огромный массив данных и относительная простота их аналитики делают случайные совпадения логическими, а то и "доказательной базой".
Сотрудникам правоохранительных органов придется скорее не искать доказательства, а правильно их интерпретировать (верифицировать).
Для общества подобная система может быть очень губительна, т.к. политикам и силовикам достаточно сложно будет противостоять соблазну использования конфиденциальных данных в личных тактических целях, дискредитируя или сажая в тюрьму кого угодно: от лидера оппозиции, до своего надоедливого соседа. Простор неограниченный.
Уже не нужно фальсифицировать данные. Их нужно соответствующим образом интерпретировать.
Так что гражданам нужно давить на свои правительства, дабы не пришлось потом писать в учебниках истории писать: "Был бы человек, а информация найдется".